К Лукьяненко едут ученые из Москвы

Встречаясь со своими друзьями, Лукьяненко прежде всего искал поддержки. Он делился с ними деталями содеянного и говорил о трудностях, которые сдерживали селекцию. К сожалению, одного из друзей его — Носатовского — к этому времени не стало. Но и он все-таки успел своими глазами увидеть сорт будущего и порадовался возможностям человеческого разума. Хаджинов и Пустовойт продолжали работать каждый в своей области, каждый своими методами. И потому для всех этих ученых, судьбою и работой так удачно сближенных, встречи, разговоры, дружеское общение оставались очень полезными.

К Лукьяненко приезжали ученые из Москвы, Одессы, Питера. Посетил Краснодарский селекционный центр и знаменитый Норман Борлоуг, первый агроном мира, удостоенный Нобелевской премии за низкорослые пшеницы для теплых стран. Это знакомство также оказалось полезным для обоих выдающихся селекционеров. Несколько раз бывал у Лукьяненко и Василий Николаевич Ремесло, чья лаборатория по селекции пшениц в Мироновке на Украине тогда уже набирала силу. Секретов у них друг от друга не было.

Зато у Лукьяненко возникла и все более укреплялась решимость как можно скорей и шире воспользоваться всеми достижениями техники, которые дают возможность селекционеру сокращать сроки для создания новых сортов вдвое и втрое.

В самом деле. Селекционеру надо уже в процессе работы иметь под рукой полный анализ качества зерна, чтобы знать, годится ли тот или иной образец для посева и для скрещивания, скажем, на повышение процента и качества белка. Анализы проводили старым способом, медленно и очень приблизительно, на белок вообще, а не на составляющие белок аминокислоты — лизин, метионин, триптофан и т. д., которые имеют особое значение в питании. Образцов тысячи и тысячи, с анализами всегда опаздывают, тем самым эта работа, направленная на улучшение качества зерна, первоочередная в селекции работа, непременно сдерживает все остальное... То, что называют «узкими местами».

А между тем в мире уже имелись прекрасные машины-анализаторы, с помощью которых можно было получать все нужные данные в считанные часы и с высокой точностью.

То же самое и с определением свойств и качества соломины злака, этой очень немаловажной части труда селекционера. Ведь сегодня не достаточно иметь продуктивный колос даже с высокобелковым зерном. Надо, чтобы этот колос держала в поле невысокая, но прочная соломина, устойчивая к полеганию и при шквалистых ветрах.

Требовалась современная аппаратура и фитопатологам, энтомологам, которые определяли стойкость новых гибридов к болезням и вредителям. А определив, помогали растениям одолеть беду.

Требовались, наконец, хорошие автоматизированные блоки теплиц, чтобы получать за год не один, а два, а то и три урожая; камеры искусственного климата, фитотроны для испытания в них свойств растений при различных фазах развития.

Даже в начале пятидесятых годов в селекцентре почти ничего этого не было. И Павлу Пантелеймоновичу пришлось употребить немало времени и все свое высокое влияние, весь авторитет, пока, наконец, в селекционный центр не стали приходить вагоны с заказанным оборудованием, приборами, машинами. Строили новый корпус с лабораториями. Рядом монтировали теплицы, фитотрон. Возникал действительно научно-исследовательский институт.

Высококачественная фирменная сувенирная продукция с логотипом - быстро и доступно!