Привести в порядок земной шар

Страстный приверженец порядка во всем, к чему он только ни прикасался, Николай Иванович Вавилов то ли в шутку, то ли всерьез любил повторять, что надо «привести в порядок земной шар». Похоже, что бесконечный, как океан, мир зеленых растений казался ему слишком плохо познанным, особенно тот механизм, который определяет наследственность каждой культуры. Поняв существо такого механизма, можно было бы начинать направленную гибридизацию и умелый отбор, то есть создавать для блага людей новые полезные и продуктивные растения — уже на строго научной основе, а не на принципе «авось получится».

За свою не очень долгую, трагически оборванную жизнь Вавилов объездил все континенты Земли, кроме разве одной Австралии. Он побывал в самых глухих уголках планеты, где находились места первородства интересующих его растений: в горах Памира и Тибета, в Центральной и Южной Америке, в нагорьях Абиссинии, в Сомали и Афганистане, в Средней Азии, на Кавказе и в Персии. И всюду приглядывался к нивам и сорным растениям, к зернам и плодам на базарах, зорко оценивая великий мир природы, открывшийся ему.

Можно смело сказать, что ни одна страна мира, ни один ученый до Вавилова не проявлял такого интереса к прародине каждого перспективного растения. Он собрал практически все, что культура человека создала в земледелии за многие-многие тысячелетия. И обнаружил при этом виды и формы зачинателей многих плодов и злаков в их мало измененном состоянии.

К тому времени когда Вавилов еще оставался (после умершего Р. Э. Регеля) директором Всесоюзного института растениеводства (ВИРа) в Ленинграде, там хранилось более 160 тысяч образцов культурных растений. Такому музею флоры Земли могла позавидовать любая страна.

Но это был не музей, а собрание живых растений. Для того чтобы ежегодно обновлять семена, плоды, черенки самых перспективных культур, институт организовал в разных зонах России — от полярной станции возле Хибин и до жарких долин Ферганы — свои филиалы, 116 опорных пунктов прикладной ботаники, где не только размножали «чужеземцев», но и проводили первичное их изучение, а позже занимались и селекцией.

Так началась новая эра большой науки — селекции в нашей стране. Началась динамично, с настоящим русским размахом.

Возле Питера, в нынешнем городе Пушкин, ВИР организовал опытное поле, построил тепличное хозяйство. Здесь селекция и цитология (наука о клетках, их строении и роли в жизни растения) стали главными предметами деятельности увлеченных, по-вавиловски заряженных людей. За Гатчиной, в Елизаветинке, вскоре была заложена еще одна селекционная станция ВИРа, где опытные селекционеры начали работать над созданием новых сортов.